«Сиртаки»

 
Как известно, «Сиртаки» — это не народный греческий танец. Но у Моисеева это был один из тех номеров, на котором учили танцевать в ансамбле. Известно высказывание Моисеева: «Кто назовет себя солистом, того я уволю из ансамбля». У маэстро было особое отношение к солистам. Он учил не проявлять себя, а действовать всем коллективом. В его коллективе были лидеры, которые танцевали лучше других, но особенность ансамбля была и в том, что любого солиста можно было заменить и любой участник коллектива мог исполнить сольную партию. 
  «Яблочко» 

 

В ансамбле уверены, что школа Моисеева может служить альтернативой службе в армии. Здесь говорят: «Отдайте ребенка в школу Моисеева, и, дай Бог, он проработает год или два. Вы получите дисциплинированного, образованного, воспитанного мужчину».
По системе Моисеева танцору нужно развивать не только ноги, но и, например, актерские навыки. Для народного танца это важно, и не случайно в каждом произведении, даже в самой маленькой миниатюре, есть актерские образы. На каждой репетиции Моисеев советовал своим ученикам «включать голову». Вывозя коллектив на гастроли, Моисеев лично водил свой ансамбль по лучшим музеям и картинным галереям. 
  «Венгерский танец»

 

Моисеев много ездил по стране и по миру, он лично искал и находил нужные обороты, движения, настроения. Танцы ансамбля — это не в чистом виде народные танцы. Они обработаны мастером, причем сам Моисеев говорил, что умение додумывать в том ключе, в котором создано музыкальное произведение, требует особенного чутья. Обязательным условием создания народного танца прославленный балетмейстер считал радость. «Народный танец проистекает, когда на сердце легко и весело. Человек должен быть оптимистом, он рожден быть оптимистом. А пессимистом нас делают окружающие обстоятельства». Моисеев признавался, что порой для того, чтобы излучать радость и оптимизм, ему приходилось совершать «насилие над душой». Особенно тогда, когда предпосылок для оптимизма не было. Но это было нужно, ведь чем больше пессимизма в мире, тем больше оптимизма нужно было дать человеку в искусстве. 
  «Татарочка»

 

Исполнители танца говорили, что «Татарочка» — один из самых сложных танцев, в котором им приходилось подолгу, до тошноты, выполнять огромное количество мелких движений ногами. Мастер был упрям. Одно и то же движение танцоры могли оттачивать месяцами. «Товарищи, что вы как сонные мухи?» — то и дело повторял строгий Моисеев. 
Он редко хвалил. Наивысшей похвалой у него была фраза: «Ну, теперь как у взрослых». 
  «Калмыцкий танец»

 

Вопреки верованиям калмыков-буддистов Моисеев точно знал, что душа бессмертна и во всякой новой жизни она воплощается в новое живое существо. Он считал, что талант — это знание, накопленное душой в предыдущей жизни. «Духовное богатство, полученное через искусство и культуру, — это то единственное, что мы можем унести с собой. Это то, что питает душу. После смерти человек не теряет это, и в другой раз рождается с тем нажитым духовным богатством, которое он приобрел раньше», — говорил маэстро. 
  «Финская полька»

 

Коллеги Моисеева удивлялись, когда мастер задумал поставить финский танец. Им казалось, что финские народные танцы — это скучно и однообразно. Но не тут-то было. Работая над движениями, мастер довел их до абсурда. «Абсурд — это то, что обожает публика. Посмотрите, как логично и хорошо одно абсурдное движение проистекает из другого!»
  Танец аргентинских пастухов «Гаучо»(каждое женское сердце замирает)

 
Этот танец считается моисеевским шедевром. Глядя на этих молодцев, трудно поверить, что исполнение им давалось нелегко. Как вспоминал солист Рудий Ходжоян, одежда аргентинского пастуха была страшно неудобна, а шпоры на сапогах — невероятно тяжелы. Простому человеку в таком наряде и ходить-то было бы сложно, не то что танцевать. 
  «Ночь на Лысой горе» 

 

Этот танец на музыку Мусоргского — еще одно неслучайное звено в творчестве великого Моисеева. Будущий балетмейстер родился в Киеве. Его отцом был дворянин, адвокат Александр Моисеев, а матерью — француженка-модистка. Отец и мать познакомились в Париже, в кафе, куда забегали швеи перекусить во время обеденного перерыва. Игорь Моисеев долгое время воспитывался во французском пансионе, в совершенстве знал французский язык. Семья жила на две страны. В какой-то момент они решили окончательно перебраться во Францию, и даже был куплен билет, но началась первая мировая война, и Моисеевы остались в России. 
  «Русский танец»

 

В 1955 году ансамбль произвел фурор во Франции. Французы и не думали, что в Советском Союзе может существовать такое искусство. Такого не было со времен «Русских сезонов» Дягилева. На концерты коллектива выстраивалась очереди, а сам коллектив выступал в «Гранд Опера» — неслыханная честь, которой ни до, ни после не удостаивался ни один народный коллектив. «Если концерты не заставят вас неистовствовать, значит, вы ненормальный», — писали французские газеты. 

С тех пор коллектив всё чаще и чаще стали выпускать за рубеж. Моисеев вспоминал, что ему завидовали: «Что ж вы, товарищ, всё по заграничным командировкам разъезжаете!» — недовольно тянули партийные боссы. Впрочем, им не на что было жаловаться. Из командировок Моисеев привозил в госказну чеки на миллион долларов.
  «Арагонская хота»

 

  Выступление ансамбля Моисеева на «Евровидении»

 

В 2009 году ансамбль Моисеева феерично выступил на «Евровидении», проходившем в Москве. Правда, в ложе уже не было отца-основателя коллектива. Легендарный хореограф умер в 2007 году. Судьба щедро отмерила ему 101 год. 


И ещё один танец... Сицилийская тарантелла.